Закопали*.
(*сленг. Пациент умер, несмотря на предпринятые меры)
Срочный вызов в Кировский поселок. Дед 90 лет, без сознания. Сегодня в бригаде фельдшера — Матвей и Настя. Настя работает недавно, но уже за старшего смены. Поселок от подстанции далеко, едем почти двадцать минут. Пробираемся по проселочным дорогам вдоль частных владений и я останавливаю машину возле забора добротного деревянного дома. Нас уже ждут. Какие-то люди торопливо открывают ворота, впускают Матвея и Настю. Я остаюсь в машине один.
Такая вот работа. Летишь с сиреной, торопишься, нагнетаешь тревожность себе и окружающим, а потом – выполнил свою часть работы и все, просто стоишь и ждешь. И в ожидании, зачастую, проводишь больше времени, чем в дороге. Стараясь не думать о том, что там, в доме происходит, включаю сериал на смартфоне и устраиваюсь поудобнее.
Спустя некоторое время из дома появляется Матвей. Он с озабоченным лицом копается в ящиках, достает пакеты с физраствором, какие-то ампулы.
— Что там? – Спрашиваю у него.
— А, — он отмахивается.
— Дед тяжелый, умер вроде уже, но Настя его еще качает. Я ремку вызову, это их работа.
Матвей вызывает по рации реанимационную бригаду и, захватив с собой медикаменты, снова скрывается за воротами. Время тянется медленно. «Ремка», даже на полной скорости с сиренами, будет ехать до нас не менее двадцати минут. Хорошо если б они оказались бы где-то поблизости…
Проходит не менее четверти часа, прежде чем издалека начинает приближаться вой сирены и еще через пару минут, сверкая синими огнями, по улице подъезжает реанимобиль. Бригада из трех врачей с чемоданами в руках торопливо проходит в дом. За рулем «ремки» Саня. Он выходит из машины и неторопливо закуривает. Саня работает на реанимации уже давно, многого насмотрелся и поэтому даже не спрашивает, что там происходит в доме. Он выполнил свою часть работы – привез врачей, которые сейчас сменят фельдшеров и уже окажут более квалифицированную помощь. О которой нам с ним рассуждать вроде как и незачем. Саня подходит, и мы разговариваем о чем-то незначащем.
Из ворот появляются Настя с Матвеем и садятся в машину. Саня уходит к себе, а я поворачиваюсь к Насте.
Они оба молчат. Настя сидит, глядя в одну точку. Потом она поднимает руку к глазам и разглядывает свои пальцы. Пальцы мелко дрожат. Она, продолжая разглядывать свои руки, говорит, ни к кому не обращаясь:
— А я ведь его вытащила… Я его вытащила. Он ведь там уже был. А я его вытащила! Представляешь, Матвей, я его вытащила! — Она смотрит то на меня, то на Матвея, глаза ее блестят.
— У меня такого ни разу еще не было! Чтобы вот так! Я снова запустить его смогла! Он сам дышать начал! – Она возбужденно улыбается. Матвей согласно кивает:
— Да, здорово ты его! Ты бы лица родственников видела, когда ты его вместе с матрасом с кровати на пол стащила! У них глаза круглые были!
— Да конечно, как его качать то? Надо же на чем-то твердом, а кровать проминается!
— А рубаху порвала!
— Да не до рубахи было! Ты представляешь, я его качаю, а у него ребра хрустят. Я стараюсь нежно, легонечко, а они гнутся как веточки… Я ему, наверное, ребра переломала…
— А я думаю, чего ты ему перикардиальный удар не сделала… Ничего страшного, выживет – спасибо скажет.
Я завожу мотор и выезжаю со двора. Едем на подстанцию. Настя все никак не может успокоиться и они с Матвеем все пересказывают пережитое. У Насти блестят глаза, она в возбуждении повторяет:
— Я его вытащила! Все, он сам дышать начал! Невероятно! Представляешь, он умер, а я его с того света…
Пока ездили, стемнело. Подъезжаю к крыльцу подстанции, а там курят еще три девушки – фельдшера с других бригад. Настя включает музыку на магнитоле погромче, выпрыгивает из машины и начинает танцевать. Девчонки ее весело поддерживают. Четверо фельдшеров в синих робах медработников начинают танцевать на крыльце при свете фар. Я добавляю антуража – включаю проблесковые огни. Синие всполохи мечутся по крышам, мелькают огоньки сигарет, гремит музыка, девчонки танцуют весело и самозабвенно.
Уже под утро, под конец смены, я пересекся на подстанции с Саней — водителем с реанимобиля.
— Ну что, как там тот дедушка? – спросил я его, вспомнив вечерний случай.
— Какой? – сначала не понял меня Саня.
— Тот, дед с Кировского поселка то?
— А, — Саня махнул рукой.
— Наши его закопали… — И молча повернувшись, побрел прочь.
Я молчу. Закопали. Вот так…
Нам снова дают вызов. Настя с Матвеем садятся в машину, говорят адрес…
Я завожу мотор и уже было открываю рот, чтобы рассказать им про нашего деда… но тут же, опомнившись, захлопываю его обратно.
Нет. Я не расскажу Насте об этом. Незачем ей это знать. Она сегодня человека спасла.
Будет четыре байки via