В ночь с пятницы на субботу, 23 мая, деревне Макаровка было не до сна: накануне вечером пропал трехлетний мальчик. Его поиски начались сразу же и продлились почти до утра. Искали спасатели, милиция, волонтеры поисково-спасательного отряда «Ангел» и местные жители — всего около 200 человек. Нашли малыша в 4 утра, в семи километрах от дома и в ста метрах от глубокой канавы. «В тот момент обнял его, как родного», — вспоминает охотник Александр Соколов, который первым обнаружил мальчика. Он рассказал TUT.BY, как это было.

22 мая в 20.48 от дежурного РОВД в МЧС поступило сообщение: в деревне Макаровка Бобруйского района пропал ребенок. Выяснилось, что семья мальчика находилась в гостях у знакомых, дети играли во дворе. Около 20.00 старшие прибежали в дом и рассказали, что не могут найти малыша. Родители позвонили в милицию. На его поиски сразу же выдвинулись сотрудники правоохранительных органов и МЧС, а также волонтеры поисково-спасательного отряда «Ангел», которые поздно вечером приехали в Макаровку из разных городов Беларуси.

Среди тех, кто искал трехлетнего малыша, был и Александр Соколов. Вечером в пятницу, 22 мая, он был в соседнем Октябрьском районе — охотился. Время близилось к полночи, когда на его телефон позвонил начальник отдела уголовного розыска Бобруйского РОВД Максим Поддубский, рассказывает Александр.

— Максим — мой знакомый. Позвонил, объяснил, что пропал ребенок, и попросил дать тепловизор. Сначала я подумал, что подвезу аппарат, когда буду возвращаться домой, а потом подумал: ночь, три градуса тепла, маленький ребенок, рядом — партизанские леса. Нужно ехать и помогать.

До места, где проходили поиски, Александр доехал за минут 30−40.

— Сразу же спросил: куда пошел ребенок? Сначала его след пробовала взять собака, но начался дождь, и это стало бесполезно. Первым делом мы обследовали воду — канавы и небольшое озерцо неподалеку. Следов не было. Ряска тоже была нетронутая. Значит, слава богу, не утонул.

О себе Александр рассказывает: профессионально занимается оптовой торговлей, охота — его большое давнее хобби. Так он научился подмечать даже минимальные следы, которые указывают на присутствие кого-то живого. В поисках ребенка этот навык ему очень пригодился: он смог обнаружить детский след у края лужи, а также понять по росе, в какую сторону пошел ребенок и как давно был в этом месте.

— Еще я служил в разведке, там нас тоже учили многому. А вообще, это невозможно объяснить. Все эти наблюдения уже в подсознании. Например, когда осенью охотишься на куницу, то видишь, куда она побежала, даже по тому, как лежат опавшие листья. У меня есть собака лайка, я ее натаскиваю, чтобы было верховое чутье. В процессе ты и сам у нее учишься, замечаешь, как она берет след, по какому пути выслеживает животное.

В команде, вместе с которой Александр искал ребенка, были начальник уголовного розыска Максим Поддубский, оперативники Артем Коптелов и Дмитрий Стельмак, сотрудники спецотряда МЧС, местный егерь, волонтеры. Как зовут всех, говорит, даже не знает: не было времени на то, чтобы толком познакомиться.

— Когда шли от озера, наткнулись на лужу. А там — след, оставленный на краю. Мы обрадовались и начали искать дальше. Стали прочесывать дорогу. Прошли метров 500, дальше — поле со свирепой. Проверили с Максимом тепловизором — нашли только двух куропаток. Егерь подсказал, что рядом есть охотничья вышка. Поднялись туда, посмотрели с нее — никого.

Александр Соколов поясняет, что тепловизор позволяет увидеть живое существо на расстоянии до полутора километров.

После этого, восстанавливает ход событий Александр, им позвонил оперативник: на дороге нашелся отпечаток маленькой стопы.

— Слава богу, крот перерыл эту дорогу. И вот прямо по этой, поднятой кротом, земле прошелся ребенок. Хотя бы стало понятно, в какую сторону движется малыш.

После этого, рассказывает Александр, они дошли до точки, где дорога уходила в лес и раздваивалась.

— На дороге растет невысокая трава, сантиметров 10 высотой. Куда пошел мальчик, мы определили по сбитой росе. Это означало, что он был здесь не больше часа назад.

Шел четвертый час поисков. Следы появлялись и вновь обрывались. Градусник, вспоминает Александр, показывал три градуса тепла.

— Мы развели в лесу костер. У меня в фонаре разряжался аккумулятор, я пошел в машину, чтобы взять запасные аккумуляторы. Заехал в деревню, пообщался с мамой — ее опрашивали оперативники. Когда сидели у костра, ребята рассказали, что в километре от поляны, где мы остановились, находится канава. Глубина — по грудь взрослому, а то и в полный рост. Начальник РОВД сказал, что нужно подтягивать людей и шерстить дальше. Но ждать было нельзя.

В итоге все вновь двинулись в путь и поехали осматривать эти канавы, рассказывает Александр.

— Потому что думаешь сразу о худшем. По дороге мы сканировали лес тепловизором. Въехали на полянку и остановились. И там уже как будто Бог за руку вел. Видимо, такая у ребенка судьба была — спастись. Я сделал пару шагов в сторону. Смотрю в тепловизор — что-то есть. Ребята из МЧС подсветили фонарем, и мы с Максимом пошли в этом направлении. Подошли на метров десять ближе. Ребята говорят: это заяц или козленок. Захожу правее, поднимаю ветку дерева, а там — ребенок. Видимо, на этом сухом месте лежала косуля, и он там же от дождя укрылся. Он ко мне: «Мама!» А я его в свою зимнюю куртку закутываю. Занесли ребенка в машину, врубили на всю мощность печку. Максим дал ему свой телефон, чтобы тот в телефон поиграл и не испугался.

— Когда вы нашли ребенка, что почувствовали?

— Обнял его, как родного. Мы, взрослые мужики, чуть не плакали, когда наконец нашли. Ребята искали этого мальчика так, как будто это их ребенок потерялся. До сих пор в ушах стоит, с каким восторгом по телефону Максим звонил и говорил: «Нашли!» Это непередаваемо.

Трехлетнего малыша обнаружили около 4 утра 23 мая. Сразу же его привезли домой. После мальчика обследовали медики, от госпитализации родители малыша отказались.

via