Мама Стифлера вещает, которая Раевская.

Дратути. Я тут просто очень интенсивно готовлюсь к деньрожденческому концерту, и поэтому проебалась изо всех интернетов. А сейчас полезла искать одну очень нужную мне фотку, и нифига её, конечно же, не нашла. Но зато внезапно нашла другую. И вот у этой другой фотки есть такая охуенная история, что я хрен знает, почему вы до сих пор её не слышали. Главное, что фразу, которая появилась в нашем с Самсоновой лексиконе, благодаря этой самой истории, вы стопудово много раз у меня в постах видели, зато историю её появления не слышали ещё ни разу.

Ну, тогда берите скорее свои полосатые пледы, попкорн, и 3D очки, и садитесь поудобнее — как раз, вон, погода на улице самая подходящая: говно такое, что ещё говнее уже просто некуда. Идеальное время, чтоб выйти в окно, ну или же послушать немного охуительных историй.
Как ваш личный смузилье, я настоятельно рекомендую вам выбрать второй вариант: в нем витаминов на 30% больше.
А ещё он энергетически заряжен на богатый урожай волосатого фрукта рамбутана. Выгода ж очевидна.

Итак, рассказываю историю: году где-то примерно в 2015-ом, ехали мы как-то раз с Самсоновой в Самару, на свой собственный концерт. А по пути немножко зарулили в город Пензу — там у нас друзья живут хорошие, давно с ними не виделись.
Друзья, естественно, нашему приезду очень обрадовались, ну и, как положено в таких случаях, первым делом потащили нас с Викой осматривать местные достопримечательности. Вторым пунктом, по их плану, сразу после той экскурсии, шёл лёгкий разнузданный бухич по случаю радостной встречи.
План мы посчитали восхитительным, и ведь ничто тогда не предвещало.

Вот только мы с Самсоновой отчего-то были уверены, что щас нам традиционно покажут какой-нибудь дом-музей купца Пердыщенко и летнюю беседку в которой он потом застрелился, мы с Викой там зафоткаемся на долгую память, ну и быстренько перейдём уже к более интересному пункту номер два.
Но чего уж мы точно не ожидали, так это того, что главной (и единственной) достопримечательностью Пензы внезапно окажется живой, и что ни на есть самый настоящий победитель конкурса «Мистер Вселенная 2009» — Алексей Нетесанов.

И вот с ним нас как раз друзья и вели знакомиться. А по дороге они нам вкратце рассказали, что в Пензе у Нетесанова есть свой собственный спортзал, где он сам же и работает инструктором. Кроме этого, мускулистый и мышцастый Нетесанов, до кучи ещё какой-то прям нереально крутой то ли мануальщик, то ли экстрасенс — точно они сами не знают. Но зато вся Пенза в курсе, что к Нетесанову со всей области привозят разных инвалидов, которые сами ходить не могут. И вот он с ними что-то такое таинственное делает, что все они потом от него уходят здоровыми как огурцы, на своих собственных ногах. Но только никто из них почему-то никогда и никому не рассказывал: что же такое волшебное с ними сделал Нетесанов, и как он их исцелил?

Мэджик прям какой-то и интрига что охуеть, ну.

Самсонова так этой таинственной тайной впечатлилась, что решила разузнать тайну Золотого ключика. И, когда мы пришли в спортзал, где работал Нетесанов, Вика выждала подходящий момент, и вдруг печально сказала ему: «А вы знаете, Алексей я ведь, между прочим, инвалид. Пять лет назад попала в аварию, да. С тех пор у меня в спине три кило титановых гвоздей, и это всё очень мешает мне заниматься спортом. Понимаете?»
Наши друзья тут же наперебой стали клясться и божиться, что Вика говорит истинную правду: инвалид она, как есть инвалид! Сюда вон кое-как на костылях допрыгала, а на второй этаж уже прям на животе по лестнице ползла. Помогите ей, Алексей, исцелите её, жалко ведь бабу, почти ж не старая ещё!

Нетесанов посмотрел так на Самсонову, чота там себе в уме прикинул, губами пожевал, и говорит: Ну что ж, пойдём поглядим: что там тебе мешает спортом заниматься.
И повёл Вику в дальний угол спортзала, где горой лежали сваленные в кучу маты.
Там он вытащил из этой кучи один, бросил его на пол, и скомандовал: Ложись на мат, лицом вниз.
Самсонова начала растерянно озираться по сторонам: она-то думала, что Нетесанов сейчас отведёт её в какую-то тайную комнату за нарисованным очагом, где будет совершать с ней теа-а-тет всякое загадочное волшебство, а он что — прямо вот тут что ли собрался его совершать? Прямо вот так, что ли, при всех??
А народу тогда в зале, надо сказать, было дохуя. Дохуя, и все ещё, как нарочно, молодые и красивые. И всё это красивое дохуя тут же перестало качать свои бицепсы-трицепсы, и с интересом уставилось на Самсонову.
Ну а та чо? Как говорится, всё: поезд с грушами ушёл, заднюю уже не дашь. Так что делать нечего: пришлось Вике всеприлюдно ложиться на пол, и в таком положении ждать неизвестного волшебства.
Кроме самой Самсоновой, этого неизвестного волшебства с нетерпением ждали в разных положениях ещё рыл тридцать, включая меня. Время замерло. Тишина в зале стояла такая, что было слышно как на первом этаже муха жужжит. Или вообще блоха.

Нетесанов тем временем неспешно прошёлся вокруг мата с лежащей на нем Викой, посмотрел на неё под разными углами, снова чота прикинул там у себя в уме, и вдруг резко и внезапно — хуяк! — как ёбнул ей по спине своим кулачищем!
В тишине раздался хруст, и голос Нетесанова: «Вот и всё.»

Меня, вместе с друзьями, в этот торжественный момент тут же самих парализовало. Шевелить мы теперь могли только широко открытыми неморгающими глазами, и шевелили мы ими по всему периметру Вики, пытаясь разглядеть: она хоть вообще дышит там или нет? Хотя, после такого пиздюлища, надеяться на первое было просто наивно: это ж не какой-нибудь дряхлый дед тебя своей клюкой по спине отоварил за кражу колхозных яблок, а, на минутку, целый здоровенный Мистер Вселенная 2009!
Охуенное, скажу я вам, волшебство. И на чём мне теперь везти в Москву самсоновский расплющенный труп, а? Я ж и машину-то водить не умею.

Внезапно Нетесанов наклонился над Викиным телом, и буднично так у него спросил: «Ну, ты как там?»
И вот тут мы внатуре узрели волшебство: труп Самсоновой повернул голову и глухо ответил: «Нормально.»
Нетесанов улыбнулся, отряхнул ладони, повернулся лицом к залу и громко гаркнул: И что мы все застыли? Работаем дальше, ну!
В этот момент мы уже на собственной шкуре почувствовали нетесановское волшебство: от его зычного крика у всех троих тут же прошёл паралич. Вот как будто б прям его и не было. А он был, мамой клянусь, был! Вон, даже три лужи на полу ещё остались, потому что мы тогда парализованные все были!
В этот момент мы вдруг четко поняли, что сегодняшних волшебств нам всем теперь хватит лет на десять вперёд, поэтому мы быстро подняли с пола Самсоновскую тушку за две руки и одну ногу, и в таком положении вынесли её на улицу.

Там мы посадили Вику на лавочку, где минут пять с тревогой наблюдали за тем, как она, не моргая, смотрит куда-то в стену. И молчит, главное. Что на Самсонову вообще не похоже.
Наконец, я уже не выдержала, и потрясла её за плечо: Баб, ну ты хоть здесь вообще? Ты меня сейчас слышишь? Моргни, если да.
Всё так же глядя в стену, Самсонова ответила абсолютно ровным голосом:
— Здесь я. Не ори. Я тебя слышу.
Спрашиваю у неё: У тебя что-то болит? Ты ходить-то сама можешь?
— Ничего не болит. Ходить сама могу. Где там этот ваш кабак, в который вы нас собирались отвести — ведите давайте уже.
Встала такая, и куда-то пошла строевым шагом. Прямая, как палку проглотила.

Пришли мы, значит, в бар, уселись там за столик, я листаю меню, и спрашиваю у Самсоновой: Баб, ты что пить сегодня будешь? Я так думаю, тебе лучше сразу графинчик водочки взять, да?
И тут Вика неожиданно отвечает:
— Нет. Я вообще ничего сегодня пить не буду. И завтра тоже не буду. И через неделю. И ещё подозреваю, что я больше вообще никогда и ничего уже не буду пить. Даже пиво. И квас. Закажите мне три литра зелёного чая.

Пауза.

Три пары выпученных глаз уставились на Вику в немом вопросе.

И вот тут Самсонова и произнесла ту самую историческую фразу:
— Я вот не знаю, кто такой этот ваш Нетесанов, и чо там у него за волшебство, но одно я знаю точно: ВАШ НЕТЕСАНОВ ПОЛОМАЛ МНЕ К ХУЯМ ВСЮ БУХАТЕЛЬНУЮ ЧАКРУ!

Я тоже не знаю: что там у этого Нетесанова за волшебный целительный пиздюль такой, но бухательную чакру он Самсоновой внатуре тогда сломал — я тому свидетель. Хорошо ещё, что через месяц она у неё как-то сама восстановилась. От зелёного чая срослась, наверное. Ну, или же тот целебный пиздюль был бесплатной демо-версией, чисто на пробу.

А вообще мы с Викой потом много об этом всём думали, и пришли к такому выводу, что к Нетесанову со всей области возили-то вовсе не инвалидов — никто ж их своими глазами не видел. Просто слухи такие ходили: мол, больных там всяких к нему привозят, которые сами ходить не могут. А от Нетесанова не то что на своих ногах все уходят — аж бегом уёбывают, только пыль столбом.

Короче, всё сходится: алкашей запойных он лечит, вот что. Ясен пень, что к нему их на руках приносят, потому что они ж в говно, сами даже стоять не могут. А Нетесанов им там еблысь по горбу своим кулачищем! Бухательная чакра у них сразу напополам — хрясь!
Вуаля, теперь вы восхитительны и больше не опойки. С вас столько-то тыщ денег за волшебство, касса вон там, зелёная дверь справа от туалета.

Короче, к Нетесанову у Вики больше никаких претензий — сама виновата. Не надо потому что думать, что ты такая умная и хитрожопая, что можешь целого волшебника наебать.

Да ещё и Мистера Вселенная.
Да ещё и в Пензе.