Алексей Николаевич увидел его на выставке опунций, куда забрел от нечего делать в перерыве между двумя скучнейшими семинарами. Увидел и застыл в изумлении.
Прямой, высокий, совершенно седой. Длинные белоснежные пряди волнисты, как наметенные ветром снежные барханы. Арцыбашев завороженно потянул к ним руку.
— Мущщина, читать умеем? — гнусаво спросили из-за прилавка. — Не трогать!
— Простите! — испугался Алексей Николаевич.
— Сами же уколетесь! А нас ругать будете!
— Я не… А что это?
Продавщица внимательно поглядела на аккуратного, застегнутого на все пуговицы Арцыбашева, схватившегося за дужку очков, и смягчилась.
— Цефалоцереус, — выговорила по слогам. — Взрослый уже.